Не секрет, что объем аварийного жилья в ХМАО огромный. Артефакты прошлого до сих пор портят пейзажи даже в самых крупных (и самых богатых) городах региона. А тем, кто никак не может переселиться, портят жизнь. И хотя на расселение выделяются огромные деньги, на дороге к светлому будущему постоянно встречаются ухабы. Как правило, из-за обычных человеческих грехов – лени, жадности и наглости. Как так получается, рассказываем в нашей рубрике «#ЯжПРАВ».

Помните, как это было?

Краеведы могут часами описывать то, какая бурная жизнь закипела на территории ХМАО во второй половине XX века. Только в Сургуте и окрестностях сразу шесть ударных всесоюзных строек. Железные дороги, мосты, линии электропередачи – чтобы добывать нефть, нужно было все и сразу. А еще были нужны люди.

– За 20 лет (с 1960-х по 1980-е. – Прим. ред.) на территории округа произошел миграционный и демографический взрыв: численность населения возросла в 10 раз и превысила один миллион человек, – писал историк Борис Мазуров в своем труде о развитии ХМАО в XX-XXI веках.

Изменения, произошедшие в округе за считанные десятилетия, ученый называет уникальными не только для страны, но и для мира в целом. Только у этого взрывного развития была обратная сторона, о которой не напишут ни в одном учебнике: всем новоприбывшим нужно было где-то жить. Чтобы обеспечить их крышами над головой, повально строились быстровозводимые дома. Тогда – доступное жилье, десятилетия спустя – печально известные балки и аварийные ныне «деревяшки».

От прошлого к настоящему.

По данным на начало 2025 года, в реестре подлежащих сносу или реконструкции домов и помещений в ХМАО числится по меньше мере 6000 объектов. Это сотни и сотни тысяч непригодных для жизни квадратных метров. Сейчас действует программа по расселению «авариек», признанных таковыми с 1 января 2017 по 1 января 2021 года. Это около 656 тысяч квадратных метров. Только этот «кусочек пирога» обойдется бюджету региона в миллиарды.

– Это колоссальные затраты для бюджета: сегодня необходимо около 80 миллиардов рублей, чтобы расселить аварийные дома. В каком-то муниципалитете поменьше, где-то побольше, но все это нам предстоит сделать, – отмечал губернатор ХМАО Руслан Кухарук в интервью ТАСС.

Один из муниципалитетов, где «побольше», – Сургутский район. Переселение устаревшего жилфонда остается одной из главных проблем для местной администрации. И над ней активно работают, с каждым годом все успешнее.

– За последние пять лет объем средств на улучшение жилищных условий увеличился в два раза по сравнению с предыдущей пятилеткой. Всего было приобретено 3773 жилых помещения. Улучшили жилищные условия более девяти тысяч человек, – рассказал в своем отчете о работе за 2024 год глава Сургутского района Андрей Трубецкой.

Совсем недавно, буквально в декабре, в числе счастливчиков оказались жители Федоровского. Члены семьи Якубенко переехали в новую квартиру втроем – мама, папа и дочь. Смена жилищных условий стала для них огромным облегчением.

– «Трешка», нормальная квартира. Не сравнить, конечно, с «деревяшкой». В «деревяшке» жили – сколько раз пол меняли, проваливались. Туалет проваливался, ванная, – делился тогда житель Сургутского района Федор Якубенко.

«Дайте еще!»

И таких счастливчиков было бы еще больше, если бы не ряд назойливых «но». Одно из таких, например, в том, что некоторые переселенцы за старые покосившиеся дома хотят слишком много. Житель Белого Яра Борис Алиев вовсе пытается заставить администрацию решать его семейные дрязги.

– Мы приватизировали квартиру втроем: я, жена и сын. У каждого по доле. Дают нам на всех трехкомнатную квартиру, а я с ними не хочу жить. Нам надо две квартиры. Для жены с сыном и для меня, – рассказал он корреспонденту «Вестника».

Семейство даже подготовило два отдельных пакета документов, а получив отказ, стало стучаться во все двери администрации. И если бы только это был единичный случай. Их куда больше, чем хотелось бы.

Требования могут принимать самую разную форму. Кто-то хочет брать не квартирой, а деньгами. Желательно большими. Сургутянка Ирина, например, уже три десятка лет живет в покосившейся избушке в центре города. Говорит, за одну только землю ей уже предлагали 15 миллионов, но она считает, что этого недостаточно.

– Соседи хотят 40-50 миллионов. А мы с мужем чем хуже? У меня уже дети выросли, у них свои семьи. 15 миллионов нам всем будет мало, – рассказала нам сургутянка.

И, казалось бы, если это законно – почему бы не потребовать такие суммы? Но дело в том, что такие прецеденты, опять же, – палки в колеса тем, кто отвечает за процесс переселения. Ведь чтобы снести старое жилье, нужно построить новое.

Красивые планы и суровая реальность.

Возьмем за пример Сургут. На недавнем градостроительном совете ХМАО рассмотрели вопросы комплексного развития территорий – оно предполагает расселение и последующий снос аварийного и ветхого жилья, а затем и возведение новых объектов силами застройщиков. В крупнейшем городе Югры таким образом хотят преобразить три участка: центральную часть города, 43 и 27А микрорайоны.

– Центральная часть Сургута – это уникальная территория. Решение совета по ее развитию – эпохальное для нас событие, которое город ждал многие годы, – прокомментировал ход заседания глава Сургута Максим Слепов.

К 2038 году в центре города хотят возвести десяток новеньких многоэтажек и построить здание для театра «Петрушка». Планы, безусловно, амбициозные. Только люди, живущие в домах, которые годятся только под снос, не хотят расставаться с ними, не обеспечив всю семью до седьмого колена квартирами.

– Мы хотели построить жилой дом в центральной части Сургута. Надо было расселить несколько «деревяшек». И был там один дед, у него балок был – квадратов 40, не больше. А он запросил сразу 18 квартир! Несколько себе, бывшей жене, нынешней жене, всем родственникам, в общем, – рассказал представитель одного из крупных застройщиков ХМАО.

Даже если изолировать такие истории друг от друга, они, что называется, ставят в ступор. А все вместе создают такой клубок из бесконечных переговоров, бумажной волокиты и судов, что можно схватиться за голову. Что, собственно, и происходит. Вышеупомянутый застройщик, например, от проекта в итоге отказался. Встречается такое сплошь и рядом, причем не только в ХМАО, говорят эксперты.

– Понимаете, очень много проволочек и таких вот белых пятен, которые трактовать можно по-разному. В пользу застройщика и в пользу собственника. Подобные ситуации обычно затягивают любые проекты, – отметил руководитель отдела геоурбанистики и пространственной демографии Института демографических исследований Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН Вадим Безвербный.

Что со всем этим делать?

По словам урбаниста, чтобы такие ситуации возникали реже, можно было бы пре­дусмотреть несколько инструментов. Например, внести корректировки в существующее законодательство.

– Должна быть определена максимальная и минимальная сумма компенсации, чтобы не было подобных, мягко говоря, перекосов, – отметил Вадим Безвербный.

Кроме того, должна быть градация цен жилья в зависимости от типа. Условные «вагонки» – по одной цене, полноценное жилье с фундаментом – уже по другой. А оценку стоимости жилья стоит предоставить независимому органу.

– Мне кажется, что здесь тоже нужно использовать методы независимой оценки, которые в то же время должны иметь юридическое основание. То есть некий независимый аудит стоимости жилья, подлежащего сносу, его реальной рыночной стоимости, рисков и, допустим, расходов на переселение человека. Это тоже должно быть учтено в идеале, – обратил внимание урбанист.

Сейчас независимую оценку своего жилья можно заказать отдельно. Либо ее осуществляют в рамках суда, если собственника не устраивает та цена за квадрат, которую ему называют власти. Только такие прения дополнительно затягивают процесс. На этот случай можно еще предусмотреть своеобразный бонус за «сговорчивость».

– Возможно, целесообразно, если человек, допустим, готов принять более ускоренное решение, обеспечивать какие-то дополнительные бонусы, более выгодные условия, – подчеркнул Безвербный.

С одной стороны, предложения дельные. Но даже если их захотят внедрить, сколько времени на это уйдет? А среди переселенцев есть те, у кого нет возможности ждать, пока законодательные механизмы отточат до идеала.

Муки ожидания.

У пожилой Любови Красновой, жительницы Барсово, за плечами десятки лет, проведенных в «деревяшке». Ей уже за 70, самостоятельно ходит с трудом, получила инвалидность. А переселения она все еще ждет.

— Обидно просто. Нет ни жилья, ничего. Я инвалид, решение суда есть уже о переселении. А мы до сих пор не знаем, какие мы по очереди на переселение. Сколько еще ждать? Сколько еще мучиться? — отведя глаза в сторону, сказала нам она.

Несмотря на свою сложную ситуацию, жаловалась пожилая барсовчанка очень неохотно. Говорила, что неловко. Вот так кому-то стыдно даже спрашивать о том, что ему и так положено, а кому-то… Кому-то и 18 квартир будет мало, если на горизонте замаячит перспектива еще хоть чем-нибудь поживиться. И неважно, что кто-то в итоге останется без теплой крыши над головой и с проваливающимися полами.

И таких историй не одна и не две. Власти ХМАО ставят перед собой задачу на ближайшую перспективу: обеспечить новым жильем 38 тысяч югорчан. И у многих из них истории не менее душещипательные. Пока громкое меньшинство пытается отвоевать себе кусок пирога потолще, не у дел остаются люди, которым эти квадратные метры действительно нужны. И чтобы ввязываться в жилищные войны, у них нет ни здоровья, ни сил. А что есть, так это такая неудобная, но такая важная вещь, как совесть. Очень жаль, что в современном мире она у многих замолчала.

ФАКТ:

На состоявшейся осенью прямой линии президента РФ Владимира Путина одним из главных вопросов для ХМАО стала именно тема аварийного жилья. Это то, с чем жители округа чаще всего обращались к главе государства.

КОММЕНТАРИЙ:

Ирек Файзуллин, Министр строительства и жилищно-коммунального хозяйства РФ

- Переселение людей из аварийных домов имеет важное социальное значение. Чтобы эта работа не останавливалась, для регионов, досрочно завершивших расселение, в 2022 году запустили новую программу. К ней приступили 14 субъектов. На сегодня по новой программе из жилья площадью 259,41 тыс. кв. м переехали 12,95 тыс. человек.