На этой неделе – 19 ноября - Россия праздновала День преподавателя высшей школы. И знаете, что мы обнаружили? У каждого в редакции «Вестника» есть свой «тот самый» педагог – гений, чудак или суровый ментор, чьи фразы и уроки вспоминаются до сих пор. Готовы к порции ностальгии? Мы рискнули и делимся своими школьными и студенческими историями. Обещаем, вас ждет все: от забавных курьезов до уроков, изменивших нашу жизнь.

Азат Губайдуллин

Хочешь быть услышанным – говори тише

За пять лет, которые я провел на филфаке в Оренбурге, не могу сказать, что я там учился, но необычных историй с преподавателями было много. Например, они часто кричали, открыто издевались над нами, утверждая, что мы никчемные, не смогли пробиться на другие факультеты и поэтому прозябаем у них, и никогда не будем работать по специальности.

Но были и те, кто впечатлил на всю жизнь. Среди них литературовед Игорь Савельзон – человек, которого с придыханием часами слушала аудитория в более чем сотню человек. А на последнем курсе, когда он вел занятия только для нашей группы, я и вовсе с нетерпением ждал встречи с ним. Это были непринужденные разговоры, чаще всего о писателях Мураками и Пелевине. Я благодарен за то, что ему через современных авторов удалось убедить меня читать классику. Только жаль, что это случилось под занавес учебы – перед самой защитой диплома, когда уже некогда было что-либо изучать.

Екатерина Шаповалова

Навигатор по жизни

Долго думать, каким воспоминанием из школьной жизни поделиться, не пришлось. Самым светлым наставником для меня была учительница по русскому языку Белоярской СОШ № 3 Светлана Цымбалюк. Она стала моим ориентиром в будущее, подтолкнув к увлечению журналистикой.

В мои школьные годы мы были активными участниками проекта «Меди@ Полигон», из которого мне больше всего полюбились поездки по разным поселениям района и бессонные ночи за выполнением конкурсных заданий. Так я хотела обойти соперников из других школ. Казалось, это просто крутое подростковое увлечение. Но именно оно запустило цепочку событий, которые сделали впоследствии из меня того человека, кем я являюсь сейчас. Не попадись на моем пути Светланы Александровны, я бы в жизни не стала журналистом, не обрела бы лучшую на свете семью и не стала бы в итоге частью самого крутого коллектива (это я про «Вестник»).

Максим Щербаков

Фейковый препод

Дело было в Астраханском государственном университете, когда я был студентом четвертого курса и учился на направлении «политология». Не помню точно, почему наша компания была рядом с аудиторией, где должна была начаться пара по предмету «история политических учений» у первокурсников, но не суть. Прозвенел звонок, шло время, мы явно слышали, что преподаватель к нашим младшим товарищам так и не пришел – разноголосый веселый шум это подтверждал.

Выглядел я в тот момент довольно презентабельно и даже несколько старше своих лет, поэтому идея родилась молниеносно и также быстро воплотилась в жизнь. Я с серьезным видом зашел в аудиторию и сказал что-то вроде: «Здравствуйте, Мария Павловна заболела, лекцию проведу я, Максим Николаевич».

Веселье сменили тишина и покорность. Я сел за стол преподавателя и начал с переклички. Потом спросил, что проходили на последнем занятии. Внимательно слушая рассказ одной из студенток о социалистах-утопистах, я лихорадочно соображал, как максимально долго не выдавать себя. К счастью, мои мучения прервала настоящий преподаватель.

– Добрый день. Щербаков, вы что тут делаете? – спросила она.

– Да просто с ребятами пообщаться зашел, – спокойно ответил я и быстро вылетел из аудитории. Так и закончилась моя двухминутная карьера преподавателя вуза.

Элина Гайсина

Как я воспевала Ахиллеса

Если вы учились в СурГПУ, где училась я, вы сразу поймете, почему преподавателя зарубежной литературы Николая Цыбу называют одним из самых интересных и неординарных. Самым ярким впечатлением для меня были пары, на которых мы рассказывали древнегреческие поэмы.

Робко встаешь у доски, вспоминаешь начальные строки «Илиады» Гомера, которые ты в последний раз видел в туалете общежития. А почему там? Кто-то распечатал эти строки и повесил их на двери, чтобы лишний раз мелькали перед глазами. Кстати, сработало, запомнила. И когда очередь на парах доходит до меня, я театрально затягиваю:

– Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына, Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал…, – говорю я на одном придыхании.

– Не-е-е-т! Не так! Не гнев, а гне-е-в. Растягивай слово, громче! – перебивает меня Николай Цыба.

Помню эти толстенные тетради с конспектами по зарубежной литературе, бессонные ночи за чтением книг. Но это того стоило. Теперь вместо сказки Корнея Чуковского «Тараканище» я пересказываю сыну повесть Франца Кафки «Превращение» о герое Грегоре Замза, который, проснувшись однажды утром, обнаруживает, что стал большим насекомым.

Елизавета Корпан

«Холодный ум – горячее сердце»

Эта фраза всегда в моей памяти, и я обращаюсь к ней в трудные моменты. Впервые услышала ее от своего преподавателя игры на гитаре в музыкальной школе Анжелики Артуровны Акуличевой. На одном из конкурсов во время выступления мой инструмент расстроился. Я старалась исправить ужасное звучание после каждого произведения, но ничего не помогало.

Расплакаться и убежать было моим первым желанием. Но подумала, что сдаться всегда успею. Я продолжила играть, стараясь не допустить ошибок, и в итоге даже получила какую-то награду.

Но самое важное я услышала потом, когда Анжелика Артуровна сказала мне:

– Ты большая молодец, я тобой горжусь. Не каждый взрослый человек бы так смог. Всегда помни «холодный ум – горячее сердце», не наоборот.

Фраза эта теперь - мой девиз по жизни. Это ответ на любой, даже самый сложный вопрос.

Лилия Джыга

Я любил и ненавидел

Моя студенческая жизнь прошла в Омске. Главное здание универа было роскошным, но факультет журналистики отселили в допкорпус, который находился почти на окраине города. Это было здание из красного и почти ветхого кирпича, подход к которому тянулся вдоль колючей проволоки. Мы так и не поняли, что здесь было в прошлом.

Там я и познакомилась с преподавателем журналистики – известным писателем Омска Юрием Моренисом. Импозантным мужчиной с белой бородой и в клетчатом пиджаке. Он много шутил, много писал и много курил везде: на улице, в коридорах универа и даже на парах. Образу «прожженного и матерого мастера слова» он соответствовал и на деле.

На первом курсе он учил нас описывать высокое дерево без единого прилагательного (а вы попробуйте, это сложно.), а к последнему курсу мы писали совместную книгу. Я его обожала и ненавидела. Сколько ночей я не спала, выполняя задания. Он был суперклассный и резал словом. Я заглядывала в рот и училась. Страдала и писала. Юрий Генрихович, сейчас вы на небесах, но ваша школа живет во мне. Благодарна вам безумно.