​Вчера, сегодня, завтра армян Лянтора

В 10 километрах от Лянтора на берегу реки Пим есть уникальное место: местная армянская община установила здесь хачкар. Так называют каменную стелу с резным изображением креста («хач» – крест, «кар» – камень). Почему армяне с особой любовью относятся к Лянтору, за что благодарны его жителям и как помогают сохранять устоявшийся миропорядок – в материале «Вестника».

Беженцы.

Пересекаем «Горбатый мост» через Пим и буквально через пять минут мы у хачкара. Замечаю, что он здесь давно: подножье местами облупилось, ели, любовно высаженные вокруг, выше человеческого роста. Почему я раньше не слышала про это место? Для армян оно сакральное, приезжают помолиться.

– Когда мы семьёй собираемся в отпуск, я накануне вечером иду на могилу к родителям, они на лянторском кладбище захоронены, а потом к хачкару помолиться о счастливом пути. Возвращаемся, и тоже в первую очередь иду к родителям, показаться, что в целости и сохранности, потом сюда, – делится сокровенным Михаил Саркисян. Так начинается вечер знакомства с местной общественной организа­цией армянской культуры, вечер полный горьких воспоминаний, открытий и доброго юмора.

Волна беженцев из Армении хлынула в Лянтор в 1992 году, когда начались кровопролитные бои за Нагорный Карабах. Спасаясь от кошмаров войны, на Север приехали десятки семей. Со стариками и детьми, но налегке – без чемоданов и даже без документов. Главное – все живы, целы, вместе.

– Мы приехали 4 августа 1992 года, получается, прошло 30 лет. У меня было удостоверение беженки, по которому я три года жила, пока не оформила российское гражданство. Мы спрятались от войны в Лянторе – отдалённом провинциальном городке, о котором прежде и не слышали. А стал родным. Нас очень хорошо здесь приняли, всех вспоминаю с такой благодарностью! Тогда СМУ-3 руководил Юрий

Манучерян, он тут же всем мужчинам дал работу, авансом – «подъёмные» 10 тысяч. Ведь пары брюк на смену не было! У меня высшее образование, учитель математики, на родине 10 лет отработала в школе, правда, уроки шли на армянском языке. Мне помогла устроиться Валентина Москалёва, в то время начальник отдела культуры, информации и печати. Вышла на работу в музей, сначала смотрителем, позже стала научным сотрудником. В 2002 году получили своё жильё, – рассказывает Элишка Агабекян, супруга Михаила Саркисяна. Земляки называют её тетя Элла, бывшие коллеги – по отчеству: Бержиковна.

Сейчас супруги на пенсии, занимаются внуками. Рассказывают им то ли сказку, то ли быль, как в местечке, где девять месяцев в году идёт снег, жил-был умница-агроном, конечно, родом из Армении, откуда же ещё?! Среди сугробов он выращивал для любимой цветы и фрукты.

– По специальности я агроном, работал в тепличном хозяйстве при НГДУ «Лянторнефть». Мы полностью обеспечивали нефтяников свежими овощами, зеленью. А для души выращивали цветы и фрукты. Три раза в неделю в пять приёмных НГДУ доставляли розы. Да что цветы, у нас вызревали даже бананы, киви, виноград сорта «Изабелла», – удивляет меня рассказчик.

Он называет Лянтор образцом Советского Союза в миниатюре: здесь обжились представители всех союзных республик, при этом соседствуют спокойно, дружно. К местным азербайджанцам относится без обид и претензий: что было в Нагорном Карабахе – осталось там.

Мы есть!

Свадьбы, юбилеи, а случается и поминки лянторских армян, как правило, проходят в кафе-шашлычной «Лесная», её владелец Самвел Захарян – лидер общественной организации.

Физическая мощь этого мужчины сравнима с силой его обаяния. От коллег-общественников не раз слышала комплименты в адрес лидера армянской общины: добрый, открытый, щедрый. В один прекрасный день армяне решили заявить: «Мы есть!» на уровне Лянтора, Сургутского района, ХМАО-Югры. Цель общественной организации – сохранение и пропаганда среди новых поколений северян армянского языка, национальных обычаев, культуры.

– Будущей весной нашему общему делу исполнится пять лет. Первое организационное собрание состоялось 21 марта 2018 года, тогда земляки предложили мою кандидатуру в качестве председателя. С одной стороны, это говорит об уважении, с другой – обязывает, а хлопот немало. Мы регулярно собираемся, обсуждаем насущные вопросы и проблемы, решаем кому и чем можем помочь. В 2020 году, например, было обострение конфликта в Нагорном Карабахе, 44 дня стреляли, мы дважды собирали деньги, хорошую сумму отправили пострадавшим. В 2022 году началась спецоперация на Украине. С приграничных районов в Россию пошли беженцы. Мне не надо объяснять, какое это тяжёлое положение, сам в таком был. В группе общественников Лянтора в мессенджерах написали, что нужна материальная помощь, мы собрали деньги, продукты, вещи, предметы личной гигиены, передали. Распределением занимается украинская община, – рассказал председатель. 

Кроме того, никакое общегородское мероприятие, праздник, акция, нацеленные на укрепление межнационального согласия, профилактику экстремизма и терроризма не обходится без участия армянской общины – всюду вносят посильный вклад.

Ани и канон.

Ани Зорабян – украшение национально-культурной организации, молодая, энергичная женщина с радостью отозвалась на предложение подхватить общественную работу. Она приехала в Лянтор из Мардакерта, города в Нагорном Карабахе, семь лет назад вышла замуж за сына местных армян.

– В Армении у меня была очень насыщенная жизнь: учёба сразу в двух местах, репетиции, концертные выступления – я музыкант. Тяжело привыкала к новому месту жительства – Северу, суровому климату, другому ритму жизни. Молилась, чтобы нашлось дело для души, для самореализации. Устроилась на работу, сначала музыкальным руководителем в детский сад, затем перешла в ДШИ, работа интересная. Сейчас я в декретном отпуске, а до этого была концертмейстером, преподавателем по классу фортепиано. Когда дядя Самвел предложил поработать в общественной организации, я так была счастлива, – вспоминает Ани.

Из родного края она привезла редкий, народный, музыкальный инструмент – канон, восточный родственник гуслей. Его изготавливают на заказ из массива ели или ореха, процесс занимает до полугода. До ХХ века на каноне играли исключительно мужчины, но постепенно гендерное табу сняли.

– На каноне играют в арабских странах, Иране, Азербайджане, Турции. Но наш армянский национальный лад – отличается своим звучанием, даёт широту возможностей. Можно сыграть всё, от классики до современной музыки, – объясняет Ани, расчехляя настоящий арт-объект: под рядами струн проглядывается резьба по дереву – церковь, виноградная лоза, плод граната.

Канон – большая редкость, по словам Ани Зорабян, в городе, районе она второго не встречала. Даже в окружной столице подивились и присудили жительнице Лянтора первое место в музыкальном конкурсе. Хозяйка владеет инструментом мастерски, её рады видеть на национальных праздниках, концертах, фестивалях. В детской школе искусств предложили ввести факультатив для желающих освоить национальный инструмент. А первая ученица – шестилетняя дочь Ани Марианна. Девочка часто просит мать достать канон, перебирает струны.

В планах армянской диаспоры – создать в Лянторе воскресную школу для детей, такой опыт есть в Сургуте, Ани Зорабян преподавала там. Родители хотят, чтобы рождённые вдали от исторической родины дети всё же знали язык, устои предков, гордились своей нацией.