Город или лес: что выбирают маленькие ханты после окончания школы
Охота на лося, ночлег в чуме – все это для обычного городского ребенка в диковинку. Для детей ханты – это норма и вековой быт. Вместо соски – беличья лапка, вместо игрушек – тынзян или игла с ниткой, вместо проточной воды из крана – растопленный снег. В семь лет детей из тайги на вертолетах и лодках забирают в поселки. О том, как в Сургутском районе за 10 школьных лет стараются сохранить в детях любовь к свои корням, читайте далее.
Следующие 10 лет они получают образование в школах-интернатах. С одной стороны – хорошо, образование – это важно, с другой – повзрослевшие дети не хотят возвращаться в чум – в квартирах же тепло, магазины под рукой. И для пожилого поколения аборигенов – это проблема. А есть и те, кто рвется домой: к природе, оленям и родителям – в свою исконную среду.
Наравне со взрослыми.
Семьи ханты достаточно многодетные – зачастую это трое и больше детей. С раннего детства весь их уклад тесно связан с природой. В первые месяцы грудничков заворачивают в пеленки и одеяльце из шкурки зайца. Через три-четыре месяца малышу шьют рубашку и нагрудники из бересты. Любимую детьми жевательную резинку здесь заменяют кожицей с летних рогов оленя. В три года девочки уже плетут из бисера, а мальчики набрасывают тынзян на хорей. К четырем – дети уже помогают по хозяйству. Связь с родителями прерывается в семь, когда приходит время учебы. На стойбище прилетает вертолет и забирает ребенка, в мае тем же путем возвращает их к родителям на каникулы.
Сегодня в Сургутском районе на родовых угодьях в глухой тайге проживают более 2,5 тысяч человек. Пятая часть – это дети. Их образованием в районе занимаются три интерната. Акцент не только на точные и гуманитарные науки, но и уроки «таежного дела предков», чтобы дома дети были «подкованы».
– С сентября 2024 года в школах-интернатах введены новые направления дополнительного образования. Такие как: основы рыболовства и охотоведения, художественная резьба по кости, изготовление утвари и берестяных изделий, плетение сетей, – рассказывал ранее глава Сургутского района Андрей Трубецкой.
Традиции против цивилизации.
Со временем подрастающее поколение ханты начинает сравнивать условия жизни на угодьях и в поселках. Появляется желание строить карьеру. Школьница Динара Нимперова – одна из таких. С девушкой мы познакомились в Русскинской на фестивале КМНС, организованном для детей школ-интернатов.
– Я попала в интернат в Лямина из-за того, что у нас не было квартиры в городе. Через четыре года квартира появилась, но переводиться в обычную школу я не захотела. Папа нефтяником работает, мама официантом в кафе. На стойбище ездим редко. Я такое не люблю. Плести из бисера тоже не люблю. Учиться нравится. После 11 класса хочу поступить на юридический, – рассказывает Динара из девятого класса.
Казалось бы, все мы строим судьбу как хотим, но каждый выбор ханты в пользу цивилизации несет проблему для этноса. Свою точку зрения на это высказывал и российский этнограф, основатель «Музея кочевой культуры» в Москве Константин Куксин.
– Девочки чаще остаются в поселках либо уезжают в города, хотят учиться дальше. И отсюда вот такая разность получается: мальчиков много в тундре, не хватает невест, не могут жениться. А дело в том, что мужчина в тундре без женщины не может прожить, как это ни странно. Дело в том, что даже чум ставит женщина, – говорил он.
Сохранение традиций.
Фестиваль КМНС в Русскинской для школьников проводят в районе тоже не забавы ради. Все это нацелено на возрождение корней культуры, пробуждение интереса, а также знакомству с новым. К примеру, показывают, как предки делали куклу Акань – оберег из клюва утки.
– Моя семья из Лянтора. Мама часто ездит в лес, а отчим за рыбой. Детей одних оставлять дома в городе нельзя из-за электричества. Поэтому я и мой брат учимся и живем в интернатах. Я в Лямина, брат в Русскинской. На каникулах я много времени провожу на угодьях. Обычно три дня в городе и неделю в лесу. Там я помогаю по хозяйству, плету из бисера, шью шубы, мопсы. Традиции свои люблю и хочу продолжать транслировать их другим, – поделилась Ульяна Вылла из шестого класса, которая так же пришла на фестиваль. После получения аттестата школьница хочет вернуться домой – в стойбище.
– Молодое поколение из числа КМНС проживают в современных условиях, отличных от традиционного образа жизни. Подростки все меньше погружены в культуру предков. Взрослые обязаны сохранить и передать детям те ценности, которые испокон веков были важны для сохранения самобытности культуры. Язык – наиболее важен для полноценного образования представителей КМНС. Поэтому в наших интернатах мы предлагаем детям изучать родной язык, которым молодые люди зачастую уже не владеют, – отметила Ольга Кочурова, директор департамента образования администрации Сургутского района.
Учись, но корней не забывай.
Несомненно, поддержка оленеводства, сохранение традиций КМНС в Югре, – это важно. И в регионе для кочевий существуют много мер поддержки. Но также власти округа и района выступают за развитие талантов в детях, которых в стойбищах практически не раскрыть. Они поют, танцуют, достигают успехов в спорте. Дефицита общения с родными у воспитанников тоже нет. Сегодня в Сургутском районе 39 IT-стойбищ. Дети всегда могут позвонить своим родителям даже по видеосвязи.
С недавних пор поощрять стали и за личный рост. Если выпускник школы идет дальше в вуз и выбирает профессию, связанную с самобытной культурой и родными языками коренных народов – получает еще и ежемесячное пособие в 20 435 рублей. Ну а те, кому все это не интересно – возвращаются домой, где нет суеты, нет лекций и начальников, где главный смысл – единство с природой и забота о своей семье и главных кормильцах – оленях.
КОММЕНТАРИЙ:
Андрей Трубецкой, глава Сургутского района:
Особое внимание уделяется сохранению культурного наследия коренных малочисленных народов Севера. Одно из самых масштабных мероприятий в программе 2025 года – Слет оленеводов, рыбаков и охотников. Его планируем провести в Русскинской в марте. Еще один знаковый праздник – «День обласа» в Тром-Агане намечен на июль.