Жарким летним днём 1903 года, офицер русской армии, военный географ Николай Корженевский, поднявшись на перевал Талдык, с удивлением обнаружил памятный столб с именами людей, принявших участие в проектировании и прокладке первой колесной дороги по Памиру. Это были подполковник Бронислав Громбичевский, инженеры путей сообщения Мицкевич, Бураковский, Зараковский и подпоручик Ирмут. В XIX веке в Центральной Азии стояло острое геополитическое противостояние между Российской и Британской империями за влияние в регионе, получившее в мировой истории название «Большая Игра». Военное ведомство Российской империи, обеспокоенное активностью англичан на Памире, приняло решение построить стратегическую военную дорогу, по которой возможно было бы оперативно перебрасывать войска из Ферганской в Алайскую долину. Строительство планировалось и осуществлялось в глубокой тайне и долгое время о существовании колесной дороги на Памире, в Европе ничего не было известно. После строительства современного Памирского тракта колесная дорога 1894 года постройки получила название Старый Памирский тракт. По этой, пожалуй, одной из самых высокогорных автомобильных дорог в мире, нам предстояло проехать из Оша в Алайскую долину. Дело было весной 2020 года.

Всю ночь в Оше лил дождь. Утром тяжёлые тучи волочились чуть-ли не по земле. Прогноз погоды тоже ничего хорошего не обещал. У нас даже появились сомнения о целесообразности дальнейшей поездки, но посоветовавшись, всё-таки решили ехать, на сколько позволит дорога и небесная канцелярия.

Дорога из Оша до Алайской долины одна — это Старый Памирский тракт, который в самом начале проходит по высокогорным лугам долины реки Машрапсаи, вплоть до перевала Чыйырчык. Мы понемногу набирали высоту, любуясь изумрудно-зелёными альпийскими лугами, покрывающими собой ещё не совсем высокие горы. В первые дни лета кочевники со своими стадами уже вовсю перебрались с зимних пастбищ и обустроились на летних стоянках. Многочисленные животные, тут и там щиплют свежую сочную травку, а кочевники продают вдоль дороги кумыс и прочую сельхозпродукцию.

Подъезжаем к границе Кара-Сууского и Алайского районов. Далее начинается Гульчинский айылный аймак, о чем и гласит надпись на стеле. Аыйльный аймак — это самая малая административная единица, что-то на подобии сельского поселения в России, куда может входить несколько мелких деревушек. А для Киргизии это ещё более актуально, так-как эти маленькие поселения с переменой времени года могут перекочевать с одного места в другое и не только в пределах аймаков, но и целых районов и областей.

На границе районов приютились на лето множество юрт кочевников, видимо это довольно популярное место у местных жителей, хорошая торговая точка мимо которой точно не проедешь, двигаясь хоть с севера на юг, хоть в обратном направлении, да и пастбища вокруг благодатные.

На горе высится стела с парящим беркутом и большими буквами «АЛАЙ», к которой ведёт аккуратная лестница с перилами. А прямо возле дороги — ухоженный родник, заботливо обложенный каменной стенкой и оформленный скульптурой девушки с кувшином. По всей видимости, это удобное место издревле служило точкой для привала на Памирском тракте.

Наше время для отдыха ещё не наступило, и мы отправились дальше, на перевал Чыйырчык. Перевал находится совсем не далеко от места большой стоянки и не такой высокий как многие другие перевалы на Памирском тракте.

Начинается спуск с перевала к поселку Гульча.

И сразу-же, на горизонте, весь покрытый тяжёлыми тучами, показался заснеженный Алайский хребет.

Горные породы и почва в этих местах необычного красного цвета, и превосходно контрастируют со свежей зелёной травой, вызывая у нас восторг своими красками.

По дороге попадаются большие стада баранов, ведомые пастухами на лошадях и осликах. Видимо ещё не все успели мигрировать с зимних стоянок на летние, высокогорные пастбища.

Приходится прижиматься к обочине и пропускать «встречку», как-никак, а они здесь хозяева.

Сзади стадо сопровождал, мальчишка восседавший на чёрном ослике и ведущий под уздцы ещё одного ушастого симпатягу. С чувством собственной значимости процессию замыкали две здоровенные собаки, одна из которых – настоящий породистый волкодав алабай. Эти собаки, настоящие трудяги, незаменимые помощники пастухов, наверняка они ни раз выручали своих хозяев в разных переделках, и всегда наготове в любой момент поправить внештатную ситуацию.

Село Гульча остаётся немного в стороне от Памирского тракта, но о нём стоит рассказать немного подробнее. Ведь село Гульча — это вотчина Курманжан-Датки — женщины, которая почти полвека возглавляла, объединив под своим командованием разрозненные алайские племена киргизов, и всю середину XIX века отстаивала независимость своего народа, как от Кокандского ханства, так и от экспансии Российской империи. Люди называли Курманжан-Датку разными именами: «Алайская царица», «Королева Юга», «Мать нации», "Королева Гор", а в Кокандском ханстве и Бухарском эмирате именовалась только так: «Датка» — царица. И даже после пленения русскими войсками, генерал Скоблев обращался к правительнице не иначе как «княгиня» и встретил её словами: «О, мать стольких храбрых сыновей! Считай и меня своим сыном». Позже Курманжан-Датка приняла Российское подданство, посчитав это лучшим вариантом, чем попасть в зависимость от Кокандского ханства или китайских захватчиков. Четыре волости в Алае перешли в подчинение её сыновей, а ей было присвоено почётное звание полковника Российской армии и назначена государственная пенсия. К чему я всё это? А к тому что, всё чаще встречаю в интернете невежественные статьи о кровавом колониальном захвате и поголовном истреблении малых народов в Российской империи. Упомянутый исторический момент, сполна доказывает обратное. В селе же Гульча была построена русская крепость — самый южный форпост Российской империи, и до конца двадцатого века там находился советский пограничный гарнизон, ведь совсем рядом проходит граница с Китаем - ещё одной амбициозной империей, готовой в любой момент оспорить границы. А Курманжан-Датку с любовью почитают не только в Алае, но и по всему югу Киргизии боготворят и чтут её память. А увидеть портрет этой героической и мудрой женщины можно на кыргызской купюре в пятьдесят сом.

Кому посвящён этот придорожный памятник, выяснить не удалось. Возможно, батыр держащий в руке ловчую птицу — кречета, один из сыновей Курмаджан- Датки, а может; герой — батыр из местных мифов и легенд.

Далее наш путь пролегал уже вдоль другой реки под названием Куршаб. Дождь ливший всю ночь как из ведра, наполнил русло реки кипящим потоком, а вода окрасилась в буро-оранжевый цвет от размытых в верховьях горных пород.

От Оша до Сары-Таша дорога на удивление достойного качества. Говорят, что на этом участке Памирского тракта недавно проводили ремонтные работы китайцы, закладывая в нижний слой металлическую арматуру и заливая сверху бетоном. Не сложно понять старания китайцев, ведь от Сары-Таша идёт единственное ответвление на Китай между Тянь-Шанем и Памиром, в Сынцьзян-Уйгурский автономный округ. Дорога стратегическая, точно повторяющая главную ветку Великого Шелкового Пути, как раз проходившую из глубины Китая, через город Урумчи, между Огненных гор и пустыней Такла-Макан в Алайскую долину и далее на запад. Вот и в двадцать первом веке китайцы не оставляют амбициозных попыток возродить Великий Шёлковый путь, который десятки веков назад соединил Европу и Азию, обоюдно обогатил обе стороны света не только диковинными товарами, но и знаниями, технологиями, культурой и искусством.

Говорят, «у природы нет плохой погоды», вот и я, проезжая мимо ярких цветастых гор подумал об этом. Дождь, смыв пыль со склонов, напоил молодую траву, смочил красную глину и камни водой, многократно усилив краски и впечатления от увиденного.

В другое время, испепелённые солнцем камни и покрытая пылью жухлая трава выглядели бы не так ярко и сочно, как после ночного ливня.

А на этой фотографии наш верный, надёжный и скромный трудяга — Subaru Forester наконец-то попал в кадр.

Изредка тучи расступались и открывалось чистое небо, наполняя горные пейзажи новой палитрой.

Много миллионов лет назад, эти горы были степью, а может и морским дном, но континенты на всём протяжении Земной жизни в постоянном движении. Они сходятся и расходятся, наталкиваясь друг на друга и выворачивая земную кору в причудливые формы в виде гор. Пройдут ещё миллионы лет, ветер, солнце и вода сделают своё дело, и могучие исполины превратятся в пустыни, степи и равнины, до следующего столкновения материков. Что наша жизнь по сравнению с такими глобальными и могучими процессами, так... даже не капля и не искорка. Мгновение, и нет «царя природы», горы даже этого не заметят! Может быть это одна из причин моей любви к горам. Своей монументальностью и божественным величием они чётко указывают человеку на их место в мироздании.

Дорога всё круче уходит ввысь, могучие снежные вершины всё ближе и ближе. Мы приближаемся к перевалу Талдык на Алайском хребте.

Сложнейший серпантин на крутом подъёме начинается вместе с густым туманом. Наверное, это всё-таки не туман, а густые тучи окутавшие плотным одеялом вершины гор.

За одним из поворотов серпантина, словно привидение, появляется одинокий всадник, добавляя мистики в происходящее.

Серпантин пройден, снежные вершины совсем рядом с нами и из густого тумана появляется придорожный знак.

Мы наконец-то на перевале Талдык! Самом высоком перевале Алайского хребта.

Фото на память. Мы впервые в жизни на такой высоте.

3615 метров — это вам не шутки! На такой высоте у неподготовленных людей гарантированно начинается горная болезнь. Но видимо восторг от увиденного и пережитого в этот день, напрочь заглушил все симптомы горной болезни.

Спуск с Алайского хребта в одноимённую долину прошёл быстро и незаметно, видимо все мы были на эмоциях. Как-то незаметно вынырнули из зловещих туч и перед нашим взором открылась запредельная для восприятия картина! Через узенькую, зелёную долину прямо напротив нас возвышался Памир! Тот самый Памир, известный каждому человеку, хоть немного знакомому с горами. Памир со своими, могучими ледниками, пиками — семитысячниками, героическими восхождениями и песнями, посвящёнными альпинистам. Вот они, рукой подать, пик Ленина, пик Коммунизма, ледник Федченко, всё это было во времена СССР Меккой советского альпинизма, школой мужества и мечтой каждого второго мальчишки, мечтавшего о путешествиях и подвигах. А на этом пока всё. Впереди ещё много интересного.

Продолжение следует…